Несколько дней назад многих жителей Эстонии озадачило высказывание главного врача Таллиннской скорой помощи Рауля Адласа на телеканале ETV, который составил среднестатистический портрет больного коронавирусом жителя Эстонии:
«Это говорящая по-русски женщина средних лет, она на диване, бледная. Она точно не знает, что с ней, обеспокоена, у нее высокая температура, ее показатели кислорода в крови ниже критической границы. Вот такой классический пациент с воспалением легких. Болеет к тому моменту уже дней 10, где заразилась, не знает, кого она сама заразила, не знает, дизориентирована, в замешательстве».
В свете этого высказывание дал интервью Владимир Свет, старейшина района Ласнамяе, где преимущественно проживают русскоязычные жители:
“Есть две главные причины, почему в Ласнамяэ высокий уровень заболеваемости. Первая причина – плотность населения. Многоэтажные дома, общественный транспорт и огромные торговые центры, которые посещают тысячи людей.
А вторая причина – многие не могут работать из дома. В Ласнамяэ большая промзона, где сконцентрировано сотня предприятий и тысячи рабочих мест. Большинство этих рабочих мест не предполагает, что работу можно выполнять удаленно. Это склады, фабрики, производства. Людям нужно приезжать на место и работать, по-другому быть не может. Как мы знаем, коронавирус часто распространяется на рабочих местах.”
Не русскоязычные женщины ли работает на этих производствах, которые потом лежат по 10 дней больные на диванах, о которых нам недавно рассказывал эстонский главврач?
А зачем же они там работают, а не уходят на удаленку или не берут больничный? зачем же эти несчастные русские женщины ездят на общественном транспорте, цепляя непонятно от кого и потом разнося вирус, вместо того, чтобы ездить на такси или личном транспорте?
Не русскоязычные ли женщины живут в этих дешевых домах плотной заселенности, где лежат с воспалением легких на своих диванах?
Какие глупые русскоязычные женщины! Они явно дезориентированы.
На самом деле, здесь несколько неприятных аспектов. Во первых, сам момент определения русскоязычных женщин в среднестатистическую жертву коронавируса аморален. Таким же успехом можно вырисовать образ среднестатистического эстонского фашиста, определив в эту группу пожилых эстонских мужчин, сидящих на диване. Или среднестатистического больного гонореей – определив туда молодого эстонского парня, лежащего на диване. Давайте еще определим среднестатистическую жертву, утонувшую на пароме Эстония? А как насчет среднестатистической жертвы депортации, в годовщину которой нам предлагают плакальщики 25 марта зажечь свечу в окне?
Русскоязычная женщина пострадала вовсе не от коронавируса, а от того, что эстонское правительство лишило русскоязычных женщин равноценных прав в эстонском обществе.
Естественное эхо на высказывание Адласа.