Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
По слухам, Андрей Андронов в 50 метрах от меня. Пробовал связаться с людьми, которых мне обозначили как адвокатов Андронова и Петерсона, хотел что-то узнать и чем-то поделиться. Охранники, спасибо им, раздобыли мне номера их телефонов. И я позвонил. Обоим. Лучше бы я этого не делал. Малоприятная реакция, похожая на душ из фекалий. Прошу прощения, но иначе не скажешь. Но почему?
Потом в присланных мне материалах прочитал, что Андрей совсем без денег и без летней одежды. Посему делюсь опытом, который призываю распространять. Андрей, как политический, под запретами. Ему запрещены все звонки, кроме как адвокату, все письма, кроме как в государственные органы, и все свидания.
Но!!! В этой стене есть щель. Разрешены передачи.
Другое дело, что передавать можно мало что, поэтому укажу самое существенное.
Можно передавать книги, одежду, фотографии.
Про книги: есть ограничение по количеству своих книг в камере. Не больше 5 (пяти). То есть передать можно и 10, но 5 из них окажутся на складе. Потом можно будет сдать на склад и взять со склада. Это все муторно, с заполнением особой формы бланка, медленно, но работает. Среди книг могу посоветовать послать ему эстонско-русский и русско-эстонский словарь. Для составления заявлений, так как все тут в письменной форме.
Про одежду: без шнурков и металлических деталей. Молнию — можно. Обувь — сланцы.
Про фотографии: количество не ограничено, но на самих снимках не должно быть никаких надписей или жестов, которые можно истолковать как сигналы. (прим. егмг: говорю как семиотик, шепотом — абсолютно все можно истолковать как сигнал, было бы намерение)
У некоторых сидельцев тут, как я рассказывал уже, по 700 снимков. В основном — подруг. А вот фотографии сына послать Андрею, фотографии родных и друзей — это самое оно.
Про деньги: тут надо понимать, что денег на адвоката с народа не собрать, а вот на еду — вполне. На 80 евро в месяц можно жить «хорошо», на 40 – «скромно». Из больших покупок — чайник и телевизор. Чайник сейчас стоит 21 евро, телевизор (на выбор) — 168 или 216 евро. Деньги лучше сразу пересылать на тюремный счет, а не собирать предварительно у кого-то.
Также забыл сказать, что разрешены в передаче бумага, конверты. Насчет марок не уверен, но письма в суд, следователю и прокурору — бесплатно. То есть Андрею под запретами сейчас марки без надобности.
Важно! После передачи обвинения в суд, что означает окончание следствия, и перед началом суда, у обвиняемого есть окно в «запретах». Так как «тайной следствия» уже прикрываться нельзя (следствие закончено), а суд еще не объявил процесс закрытым (я писал, что такую практику следует прогнозировать), то в этом интервале запреты снимаются. И вот тут важно, чтобы к этому времени у Андрея были и деньги на телефоне, и марки, и бумага, и конверты, и ручки. Потому как эта «свобода» на месяц, полтора. К этому эе времени надо подготовить пакет информации для Андрея, прежде всего — как освещается его дело на воле, о чем молчит «положняковый» (потому что «положен» – местное арго) адвокат, что с друзьями, с семьей и т. д. Потому что в это «окно» надо успеть не только «поймать» от Андрея, но и «забросить» самим. К окончанию следствия этот «пакет» должен быть уже готов — марку приклеил и в путь. Туда же надо вставить настоятельную просьбуприслать копию обвинительного акта. Копии можно заказать в тюрьме, но они стоят денег. Смысл в том, что Андрей может посидеть над копией и вымарать те данные, которые он не считает нужным обнародовать. Но наличие на воле текста обвинительного акта дает основание для того, чтобы говорить о человеке, как о политическом узнике.
Забыл: пользоваться чайником и телевизором — платное. За электричество около 5 евро в месяц. Вода для чайника бесплатна. Пока. Про воду: не знаю, что у Андрея с желудком, но тут можно купить фильтр для воды. Стоит 29 евро.
Важно: сидельцам что-то передавать друг другу нельзя. Во всяком случае то, что можно отследить. То есть перевести деньги со своего счета на счёт Андрея я не могу. И он мне тоже. Передать ему книгу не могу. И так далее. Если подумать, то в этом есть смысл: кто сказал, что я делаю это добровольно?
В весьма примечательном количестве и объёме пишу инструкции. И по запросам, и от широты сердечной. Когда-то помогал своему батюшке при строительстве гаража в кооперативе. Так вот родитель путём многократного повторения вбил в меня следующую мудрость: «Нельзя строить (в кооперативе) гараж первым, и нельзя последним. Первым — на всех не напасёшься, последним — не у кого стащить. Я — первый политзаключённый в Эстонии новейшего времени.
Сегодня Государственный суд вынес решение по делу Сергея Середенко, в котором не нашёл оснований для отмены обвинительного приговора и назначенного Сергею наказания.
