Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
«Дело» Середенко указывает на повтор в Эстонии «эпохи безмолвия» и диктатуры 30-х годов ХХ века
Состоялся уже четвёртый пикет с требованием освободить правозащитника и политического аналитика Сергея Середенко, которого протестующие называют «узником совести».
При всех симпатиях к арестованному и протестующим с этим трудно соглашаться до тех пор, пока не будет прекращено «дело» или суд не оправдает его за отсутствием улик. То, есть когда станет очевидным, что подозрение (обвинения ещё нет!) в «шпионаже» – пшик.
Но, тем не менее, сами пикеты, протест всячески оправданы, поскольку в обществе сильно недоверие к власти, его институциям. Оно только усилилось от того, как было заведено и разворачивается «дело» Середенко.
Репрессии, как укрощение недовольного общества
В начале для ясности предлагаю определение «узника совести», введённое его автором, британским юристом и правозащитником Питером Бененсоном:
Человек, находящийся под стражей или в заключении исключительно за то, что мирно выражал свои политические, религиозные или научные взгляды.
Ключевое слово – «исключительно». Но можно ли утверждать, что подозрения правоохранительных органов не обоснованы или инспирированы? Кстати, по закону такое с их стороны, да и суда, преследуется уголовным правом.
К сожалению, «Ночной дозор», активистов которого полностью оправдали за отсутствие состава преступления, упустил возможность подать иск на тех, кто затеял, как считали многие юристы, заведомо необоснованное уголовное преследование. Но и то правда, что доказать это трудно, если не невозможно.
Пока формально к действиям Полиции безопасности, Прокуратуры и суда по «делу» Середенко не придраться. Под покровом предусмотренной в таких делах секретности можно провернуть любое подозрение или обвинение в отношении любого неугодного диссидента. И даже, если суд оправдает Середенко, то эффект для власти очевиден, так как цель репрессии – запугать единомышленников Середенко и всё гражданское общество.
Так было и с объявленным против «бронзовой четвёрки» уголовным делом за, якобы, организацию массовых беспорядков 26-28 апреля в 2007 году. А также с предшествовавшей этому садистской расправой полиции и т.н. помощников полицейских (особо жестоких добровольцев-русофобов) с участниками массовых беспорядков (в основном молодёжь и даже дети, подростки), возмутившихся осквернением братской могилы красноармейцев и памятника Солдату-Освободителю от немецко-фашистской оккупации Таллина («Бронзовый солдат»). Учитывая опыт мощного сопротивления латышизации «русской школы» в соседней Латвии репрессии были осуществлены осознанно, в том числе и в назидание обществу в преддверии школьной реформы 1 сентября 2007 года – перевода русскоязычных гимназий на двуязычное обучение в соотношении эстонского и русского языков – 60:40.
Контакт со спецслужбой – это не сотрудничество
Но примечательно данное 12 апреля гендиректором Полиции безопасности Эстонии Арнольдом Синисалу пояснение общественности, озабоченной, сначала странным исчезновением Середенко, а потом – странным формулированием подозрений в антигосударственной деятельности. Вот оно: «Мы арестовали его за то, что у него есть контакты со спецслужбами России».
Подозрение не шуточное – шпионаж и измена Родине это серьёзнейшие нарушения закона, да и грех, особенно, если за этим ещё и исключительно корысть. Но в том и дело, что сам ответ руководителя «охранки» не вполне убедительный, поскольку сотрудники спецслужб любой страны имеют самые разные контакты с людьми, как правило, никак не подозревающие о том, что с ними общается разведчик или шпион.
По логике формулировки Арнольда Синисалу в отношении Середенко, после ареста 21 сентября 2008 года и осуждённого на 12,5 лет за шпионаж в пользу РФ и госизмену высокопоставленного чиновника Минобороны ЭР Херманна Симма, следовало подозревать в контактах с ним чуть ли не каждого работника этого ведомства, весь круг его знакомых. Ну, впрямь, откуда они должны были знать, что Симм – российский агент? Сказал же тогда по поводу задержания Симма телеканалу ПБК бывший советский судья и в своё время зампредседателя фракции Центристской партии в парламенте Айн Сепик: «Если он общался с тобой, то никогда не заподозришь чего-то такого…».
Эстонская охранка темнит с «делом» Середенко
Далее, Симм был арестован 21 сентября 2008 года. И уже на следующий день даже в России портал Lenta.ru сообщает: «Эстонского специалиста по государственным тайнам обвинили в шпионаже». А через три дня и Postimees: «Симм даёт откровенные показания» и 6 ноября (уже через полтора месяца после ареста): «Клиентом Симма мог быть офицер внешней разведки России». Весь ноябрь разные СМИ в Эстонии и за её пределами наперебой дают самую подробную информацию о «деле Симма».
И никакой тайны или секретности. Хотя речь шла о крупнейшем шпионском скандале в истории современной Эстонии, нанесшем серьёзный урон НАТО и Евросоюзу, а также имиджу Эстонии.
Дело было рассмотрено в кратчайшие сроки. Это можно объяснить и тем, что за Симмом давно следили, а потому эстонской контрразведке было достаточно доказательств преступной деятельности, чтобы задержать его.
К слову, когда в начале сентября 2018 года арестовали госизменника Дениса Метсаваса и его отца Петра Волина, то уже через два-три дня все СМИ трубили об этом направо-налево.
В случае с Сергеем Середенко всё наоборот: месяц после его ареста общественность ничего не знала об этом, а также об основаниях его задержания (по сути, исчезновения). Из Арнольда Синисалу журналисты выжали лишь одну фразу (приведена выше), да и то после запросов депутатов Рийгикогу и Европарламента, соответственно, Марии Юферевой-Скуратовски и Яны Тоом.
Так что Полиция безопасности сама темнит с «делом» Середенко или создаёт в обществе такое впечатление.
И эстонцы возмущены авторитарностью власти
Вывод – «дело» Середенко возникло на фоне небывалого роста общественного недовольства и недоверия к власти, его институтам. С осуждением Прокуратуры и Полиции безопасности, а также правящего сейчас политического класса сразу, в начале этого года, после искусственного (организованного политической закулисой) правительственного кризиса выступила даже такая набирающая популярность национально-патриотическая политическая сила, как Эстонская народная консервативная партия EKRE.
Эстонцы, что редкость, вышли на уличные демонстрации против принятия поправок к закону о профилактике инфекционных заболеваний (NETS), которые расширили полномочия полиции, но, по мнению юристов, в нарушение Конституции ЭР.
Последовавшие многодневные и впечатляющие массовые протесты жителей (в основном – эстонцев) были в итоге разогнаны спецназом и с применением спецсредств, что вызвало новое недоверие к государству. Оно было выражено на митингах против здания Полиции безопасности и на центральной столичной площади Свободы (Vabaduse väljak), когда не «Ночной дозор» в 2007 году, а эстонские приверженцы консерватизма и традиционной семьи выражали недоверие к власти и требовали отставки правительства.
Политическая атмосфера в восстановившей независимость Эстонии, в последнее десятилетие особенно, стала всё больше напоминать «эпоху безмолвия» 30-х годов прошлого века.
«Эпоха безмолвия» – результат авторитарности
Так называется предвоенный период, начавшийся 12 марта 1934 года в результате военного переворота, когда был установлен авторитарный (советские историки называли его полуфашистским) режим Константина Пятса. Он осуществлял управление государством, ввёл строгий контроль редакций газет и радио. Была приостановлена деятельность парламента и политический партий, ограничены права самоуправлений, профсоюзов, церквей, воссоздана Государственная служба пропаганды. Были произведены массовые аресты и посадки «вапсов», сами намеревавшиеся совершить переворот, чтобы установить режим, близкий по духу диктатуре Муссолини.
Это – в прошлом. Но, если тогда подавление демократии и плюрализма осуществлялось открыто и бесцеремонно, то сегодня мир научился делать то же самое, но завуалированно и демагогически, сохраняя демократические декорации. Поэтому сегодня в Эстонии, да и во всём западном мире, в условиях «развитой западной демократии» можно говорить о закамуфлированных ростках скрытного авторитаризма, который эффективно понуждает гражданское общество сохранять безмолвие, то есть не вмешивается активно в «верхние этажи» общественно-политической жизни. Способ существования такого режима напоминает отлов волков, когда территорию их отстрела огораживают ленточками с красными флажками, за которые хищники инстинктивно боятся переходить.
«Дело» Середенко – знак диктатуры этнократии
Именно созданную властью психологическую атмосферу «безмолвия», так или иначе, символизирует и «дело» Середенко и именно поэтому нельзя не приветствовать пикеты в его защиту. Только смыслом и лозунгами протеста, пока не будут доказаны или опровергнуты подозрения в отношении Середенко, должно, на мой взгляд, стать осуждение растущего авторитаризма, за которым стоит политическое закулисье, стержнем которого стали Реформистская партия и прогнувшаяся перед ней Центристская партия. За ними стоит Президент ЭР Керсти Кальюлайд. Все они – убеждённые атлантисты-глобалисты и русофобы, сторонники наднационального управления Вашингтоном в государствах его союзников (вассалов), отказа от национальных традиций, уменьшения суверенности Эстонии и «растворения» России, как государства.
Стоит повторить: нельзя не видеть, что пользуясь естественной, предусмотренной законом секретностью рассмотрения дел о шпионаже против Эстонии, формально по закону, узурпировавшие власть атлантисты-глобалисты могут бесконтрольно производить репрессии против политически неугодных деятелей и организаций.
Осуществляемое за семью печатями «дело» Середенко – даёт основания для такого допущения. Разве не странно, что в Рийгикогу, ни занимающаяся и законотворчеством в области безопасности Комиссия гособороны, ни Специальная комиссия по надзору за деятельностью обеспечивающих безопасность учреждений, не удосужились взять на себя ответственность и заявить общественности, что действия Полиции безопасности по «делу» Середенко оправданы. Есть же опыт той же Специальной комиссии, проверявшей в прошлом следственную деятельность Полиции безопасности. И, если «дело» провалится, то к ответу за это можно привлечь также и эти комиссии и их членов. Во всяком случае, их реноме и самого парламента сильно пошатнётся. Впрочем, волнует ли это наше «демократическое государство»?!
Протесты должны метить в только «в десятку»
Но в «деле» Середенко пошёл уже четвёртый месяц после его «исчезновения», а вокруг его «дела» царит зловещая тайна. «Зловещая» потому, что знакомые Середенко не верят в выдвинутых против него «охранкой» подозрениях, не понимают таинственности в действиях Полиции безопасности, Прокуратуры и суда, отказавшего в ходатайстве о смягчении меры пресечения – переводе Середенко под домашний арест с электронным наблюдением. И в этом случае снова последовало сухое объяснение представителя Государственной прокуратуры ЭР Mайри Кюнгас. Как передает инфоагентство Sputnik Meedia, она отделалась ничего не говорящими словами, мол, применение к Середенко «более легких мер пресечения, в том числе электронного наблюдения, не оправдано».
Не зря автор статьи («Почему в Эстонии никогда не будет интервью с «признанием» арестованного Середенко») на портале Sputnik Meedia пишет: «… уверен, что Середенко в Эстонии пытаются “сломать”. Замучить морально, издергать тюрьмой и допросами, чтобы признал вину…».
В этом смысле и важно точно акцентировать цель публичных протестов против «дела» Середенко. Объявление его пока без доказательств «узником совести», что, кстати, как раз свойственно Западу в отношении России, бьёт мимо цели и в данном случае. Ближе к цели – обличение неподконтрольности деятельности правоохранительных органов в обстановке нарастания авторитаризма и закулисных политических игрищ этнократии. «Игрищ», которые оформляют свою неправедную и демагогическую деятельность формальной демократией в стиле «JOKK» (Juriidiliselt On Kõik Korrektne). В переводе с эстонского звучит: «юридически – всё корректно».
Я принял участие во всех четырёх пикетах в защиту Середенко, имея в виду, что он – заложник, то есть жертва новой «эпохи безмолвия».
Середенко – заложник в политическом торге?
И в завершение о, мягко говоря, несколько странном заявлении официального представителя МИД РФ Марии Захаровой по «делу» Середенко.
С одной стороны замечательно, что она официально признала беспочвенными подозрения Эстонии о контактах Сергея Середенко с представителями российских спецслужб. Sputnik Meedia цитирует её: «Мы уже отмечали ранее, что обвинения в его адрес абсурдны и бездоказательны. Мы дали этим злонамеренным действиям Таллина в отношении русскоязычного правозащитника принципиальную оценку в контактах, как по двусторонней линии, так и в профильных международных организациях».
С другой стороны, её же слова: «Освобождение Сергея Середенко могло бы стать положительным сигналом от эстонских властей к началу серьезного разговора о выводе двусторонних отношений из созданного ими тупикового состояния». То есть, Москва предлагает Эстонии иметь Середенко в качестве заложника улучшения российско-эстонских отношений. Так, Эстония и станет арестовывать по надуманным обвинениям последних из могикан (борцов за равноправие неэстонцев с эстонцами), чтобы торговаться с Москвой в пользу интересов Эстонии. Тем оскорбительнее для МИД РФ стал «плевок» эстонской стороны – решение эстонского суда об оставлении Середенко под стражей ещё на два месяца. Таллин ещё раз подтвердил, что, существуя под сапогом Запада, этнократию вполне устраивает её русофобское (читай: враждебное) отношение к Кремлю и России в целом.
Димитрий Кленский
Таллин, 8 июня 2021.
Обвинения действительно обсурдны, как-то все предвзято ведётся дело, что-то хотят выдавить из пальца…!?