Димитрий Кленский: “Эстония, ставшая родиной для местных русских, банально кидает их”

Канал ЭТВ+ отметил 31-ю годовщину «Балтийской цепочки» показом кинохроники, которая по недосмотру этого пропагандистского СМИ поведала о том, что три десятилетия назад на Вышгороде сторонники независимости выходили на Дворцовую площадь с плакатами, обещавшими сохранить образование на русском языке. И NB! Это же СМИ поведало накануне: Таллинский административный суд признал законным решение местных депутатов о том, что в городе Кейла школа с русским языком обучения обязана прекратить приём первоклассников с 1 сентября этого года.

Выход? Родителям надо устраивать своих первоклашек в Таллине или отдать их в Кейла в первый класс с эстонским языком обучения. Остальным  учащимся этой русской школы великодушно разрешено завершить учёбу на родном языке в течение последующих нескольких лет. И тогда (о счастье-то какое!) Кейла будет зачищен от образования на «оккупационном» русском (фи!) языке. Кстати, это – вполне в духе нацистского плана колонизации восточных земель «Ост», предусматривавшего отказ от кириллицы в школах для славянских детей, которым-де хватило бы и начального образования. 

Права эстонцев и права человека

И потому известная в Кейла защитница сохранения обучения на русском языке Оксана Пост назвала это изуверство «обыкновенным нацизмом». Казалось бы, такая крутая оценка должна была вызвать «возмущение» общественности и СМИ. Ничуть! Националисты-русофобы считают дело эстонизации русскоязычного населения и образования решённым вопросом. А потому снисходительно усмехаясь, они дозволяют такие благоглупости маргиналов. Тем более русские и русскоязычные люди Эстонии в массе своей, пусть вынужденно, но смирились с перспективной ассимиляции – прелести потребительского отношения к жизни оказались в условиях самоизоляции (Россия смирилась с эстонизацией образования) сильнее национальной гордости, а также этнического и гражданского самоуважения.

Есть и другое объяснение. «Обыкновенный нацизм» стал, в прямом смысле этого слова, узаконенным элементом общественной жизни Эстонии. Потому ничего предосудительного в атавизмах «коричневой чумы» никто уже и не видит. А, если и видит, то помалкивает, чтобы местные лояльные этнократии СМИ на русском языке не заклеймили их  маргиналами или «рукой Москвы».      

Ещё один момент. С восстановления, пусть и во многом формальной, независимости Эстонского государства прошло три десятилетия. И многим неэстонцам кажется, что эстонизация началась только после «Бронзовых ночей» – расправы над теми (образно говоря – публичной порки), кто осмелился воспротивиться решению националистов-русофобов снести памятник советскому Солдату-Освободителю Таллина от немецко-фашистских оккупантов (вот уж действительно, настоящих).

Но нет, стоит почитать программные документы Народного фронта Эстонии, чтобы убедиться в том, что даже внимания «русскому вопросу» там и в помине не было. То есть русскоговорящее население вынесли за скобки.     

В далёком 1988 году эстонский левоцентрист, политолог Игорь Розенфельд писал в статье «Народный фронт в Эстонии: мифы и реальность»: «Народный фронт Эстонии весьма далек от того образа, который стремятся создать о нем консерваторы. Это отнюдь не политическая организация «национализма» и «экстремизма», как утверждают критики НФ, организация, уводящая перестройку в сторону от ее правильного курса. Мы видим в Народном фронте Эстонии… форму реального и необходимого для продвижения перестройки вперед массового нажима на бюрократические структуры… В этом смысле опыт НФЭ может вполне найти применение – и уже стихийно находит его – не только в ушедшей вперед в развитии современных форм индустриализма Прибалтике, но и за ее пределами».

Что касается «современных форм индустриализма», то вовсе не «стихийно», а под одобрение западных кураторов Эстония, как и вся Прибалтика, за все минувшие годы поставила русофобию на «индустриальный» поток, как основу государственной политики. И, увы, но, не вдаваясь в данном случае в «себестоимость» неоспоримых социально-экономических успехов новой Эстонии, надо признать, что они густо пронизаны национализмом и русофобией, а также антироссийскостью. Такая вот дымовая завеса, через которую то и дело прорывалось националистическое высказывание начала 90-х годов поэта Хандо Руннеля: «Сначала права эстонцев, потом – права  человека». Кстати, он стал академиком Академии Наук независимой Эстонии, хотя при Советах имел звание заслуженного писателя Эстонской ССР, был признан лауреатом премии Эстонской ССР имени Юхана Смуула.

Кому вершки, а кому – корешки

Такое же хамелеонство касается и т.н. «прорусской» Центристской партии, чей лидер Юри Ратас возглавляет сегодня правительственную коалицию. Задача центристов изначально сводилась к заземлению русского недовольства, причём вызванного не столько беспрецедентными переменами, сколько вызывающим вычленением всего русского из общественной жизни Эстонии. Делалось это под флагом интеграции, но на самом деле речь шла о перманентной дерусификации, то есть ассимиляции, и не только этнической, но и мировоззренческой (вестернизация сознания).  

Откроем партийную программу центристов в редакции 2015 года: «В Эстонии должна быть обеспечена достойная человека жизнь для людей любой расы, национальности или вероиспове­дания, которые желают здесь жить, и уважают наш конституционный строй и основные демократические ценности». Политическая лояльность русского и русскоязычного населения Эстонии уже четверть века не оспаривается. Но социально-экономическое и общественно-политическое положение среднего эстонца было и есть заметно лучше, чем у среднего неэстонца. Последнее уже и не скрывают, а поскольку русские смирились со своим бесправием, то об этом неравенстве говорят не как об этническом, а социальном. Мол, всегда есть богатые и бедные жители, среди которых есть, как эстонцы, так и русские.

Это – интерпретация проблемы, а реалии есть реалии. И примечательно выступление на недавнем президентском приёме хореографа Светланы Григорьевой, заявившей, что Эстония очень далека от государства, в котором воспитанная простыми рабочими и работающая продавцом девушка может стать премьер-министром, а тем более президентом. Особенно если ее зовут Маша, Вера или Света.

Ещё: «Для разрешения национальных проблем мы считаем необходимыми следующие меры: … Школьная реформа – 2007 нуждается в гибких решениях. Жесткое решение – любой ценой и в прежней форме реализо­вать школьную реформу – может оказать негативное воздействие». Неэстонское население по сей день возлагает вину за эстонизацию образования исключительно на ультранационалистов. Но именно центрист, министр просвещения и науки Майлис Репс выступила сразу после «Бронзовых ночей» с инициативой поэтапного перехода «русских» гимназий на двуязычное обучение в соотношении 60:40 в пользу эстонского языка. То есть, то, что не удалось националистам, реализовали центристы. Но «гибко».  

Далее уж совсем циничное:«Ответственность русских школ за конкурентоспособность своих выпускни­ков могла бы снизить напряженность среди русской молодежи и их родителей, создать позитивную атмосферу для даль­нейшей карьеры русской молодежи в Эстонии». Но причём тут ответственность русских школ, когда по закону за это в ответе государство?! Объяснение тому простое – провал реформы «60:40». Не признавать же свою вину. И выход националисты-русофобы видят нынче только в одном: в обучении всех учащихся на эстонском языке.     

И наконец: «Цель нашей молодежной политики – укрепление взаимосвязи различных социальных групп. Мы считаем существенным развитие в обществе национальной и государственной идентичности и патриотизма…». Стоп! Речь-то идёт только об эстонской национальной идентичности. Ибо, если это относилось бы и к представителям других национальностей, в том числе к каждому четвёртому жителю Эстонии – русскому, то тогда и Центристская партия, и государство должны были бы всячески способствовать образованию на родных языках, прежде всего эстонском и русском (представители этих двух главных национальностей составляют 95% населения страны). Ведь никто ещё не отменял аксиому, согласно которой язык, это – стержень национальной идентичности.

Или, получается, как показывает и безобразное решение судьбы «русской школы» в Кейла, что в Эстонии продолжает действовать оговорка – «прежде – права эстонцев, потом – права человека». Причём в контексте разговора об образовании не совсем обязательно человеком могут признать русских.  

Димитрий Кленский

Таллин, 24 августа 2020

P.S. Примечательно, что центристы снова заявили о желании победить на местных выборах будущего года, но никто из русских политиков Эстонии, кроме Объединённой Левой партии Эстонии, пока не посчитал нужным высказаться по поводу ЧП с «русской школой» в Кейла. Молчат даже Михаил Кылварт и Яна Тоом, в своё время перехватившие инициативу защиты образования на русском языке у НКО «Русская школа Эстонии». Ведущие СМИ на русском языке мнение РШЭ не заметили.  

Стоит прочитать!

Встреча «Русской школы Эстонии» с представителями ОБСЕ

16 ноября 2023 года представители НКО «Русская школа Эстонии» провели рабочую встречу со старшим советником Верховного Комиссара ОБСЕ по правам национальных меньшинств Элеонорой Лотти.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Sahifa Theme License is not validated, Go to the theme options page to validate the license, You need a single license for each domain name.