Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
Своё 60-летие в одиночной камере отмечает заложник и узник ущербной свободы Эстонии
Ко дню рождения правозащитника, юриста и критика эстонского права Сергея Середенко
Сидящий в застенке, обвинённый в антигосударственной деятельности и ждущий рассмотрения кассационной жалобы в Госсуде гражданин ЭР Сергей Середенко, отметит 12 мая своё 60-летие в одиночной камере.
Незавидная доля для человека посвятившего почти всю вторую половину своей жизни благородному вроде делу – правозащите, то есть справедливости для жителей своей страны. Страны, которая обрела-таки вожделенную независимость, но элита которой не понимает, что реализует свою самостоятельность ущербно, поскольку страна ещё не успела повзрослеть до того, чтобы стать государством. Атавизмы трайбализма то и дело берут верх над строгим уважением к закону: «Кто не с нами, тот против нас»…
И потому вместо поздравления Сергея Середенко я попытаюсь ответить на вопрос, почему судьба уготовила среди многих кандидатов именно ему такую жестокую расправу?
Освободившийся раб сам мечтает о рабах
Эстонцы, размышляя о тяжкой судьбе своего народа, то и дело употребляют термин orjus и pärisorjus (имеются в виду порабощение чужеземцами и крепостное право) и, стесняясь своего прошлого, убеждают себя в том, что даже сто лет спустя после обретения независимости можно оправдывать этим многовековым чужеземным игом своё извращённое понимание свободы, которая подарила эстонцам долгожданную независимость и государственность.
Речь о проблемах-рудиментах, связанных с известным изречением: «Раб не хочет обрести свободу; он хочет иметь собственных рабов». Эта коллизия, имеющая отражение и в нынешнем эстонском законодательстве, по-моему во многом объясняет причины опалы правозащитника Сергея Середенко со стороны нынешних властей и политикума Эстонии.
Конечно, эту сентенцию об обрётшем свободу рабе в данном случае нельзя абсолютизировать. И всё же, многие проблемы взросления эстонской политической элиты, осуществлявшей становление своего государства, прежде всего проявились в решении «русского вопроса». Оно обернулось, правда, во многом это было обусловлено и исторически, стремлением, сначала добровольно-принудительно, а в наше время и принудительно, что, кстати, осуждается ООН, ассимилировать пришлых со стороны жителей. Маркером этого стало узаконение принудительной антиконституционной эстонизации образования Эстонии.
Но Запад предпочёл смотреть на это сквозь пальцы (речь-то о русских, не евреях или малочисленных представителях других народов Эстонии). Делал он это вяло и показушно, на протяжении последних трёх десятилетий, всего лишь, рекомендуя Эстонии ослабить вожжи притеснения трети населения – иноземцев, среди которых русские – каждый четвёртый житель страны. Эта этническая дискриминация общепризнана, но со временем, благодаря упорству эстонской стороны была не только «легализована» настолько, что сами национальные меньшинства смирились с этим, воспринимая неравное обращение с ними, как неизбежность
Только сохранившаяся горстка правозащитников и политиков пыталась и пытается сегодня подавать голос, скорее всего, в силу своего твёрдого характера, качеств бескомпромиссных борцов за справедливость. Среди них, конечно, был и Сергей Середенко. Но именно он стал мишенью власти, когда его, без огласки (месяц молчания), задержала Полиция безопасности в марте 2021 года. Решением Харьюмааского окружного суда ему впаяли 5,5 лет тюремного заключения из шести возможных, предусмотренных статьёй, по которой было выдвинуто обвинение.
Сказанное объясняет общий фон потаённого, а не демонстрируемого для Запада отношения эстонцев, как этноса, к другим народам и расам. Но далеко не только это стало причиной того, что именно на Сергея Середенко пал жребий стать первым заложником специфической младоэстонской государственности, на развитие которой давно (начиная с политики Лондона в начале ХХ века) оказывала огромнейшее влияние имплементация русофобии в сознание эстонской этнократии.
Несломленный изгой в образе Робин Гуда
Итак, отчего же выбор пал на Сергея Середенко?
Первое. Ему из-за политических взглядов отказывали в трудоустройстве госучреждения, хотя он – натурализованный гражданин ЭР, владеет эстонским языком.
Так, в своё время это произошло в МИД ЭР, которое объявило открытый конкурс на одну из должностей. Сергей Середенко соответствовал всем требования, но… как и в абсолютном большинстве государственных и муниципальных учреждений представителям неэстонской национальности нужны не только профессиональные знания и навыки, но и лояльность, которая однозначно подразумевает одобрение брутальной национальной политики, неприятие России.
После ликвидации властями русского политического поля, Сергей Середенко стал чуть ли не единственным серьёзным критиком, который бил не по касательной, а в самое, что ни на есть «сердце» такой политики. Он отстаивал межэтническое равноправие, в то время как власти всегда проявляли беспокойство и заботу о других меньшинствах. И не потому ли во властных структурах Эстонии занято, да и то, не на самых престижных должностях, всего около 3-5% русских и русскоязычных граждан ЭР, при том, что неэстонцы составляют около трети населения страны.
В итоге Сергей Середенко, перебивавшийся случайными и скромными заработками и гонорарами вынужден был уйти в общественно-политическую жизнь, предусмоторительно получив второе высшее образование – юридическое. (Первое он получил в Таллинском Политехническом институте). Но чтобы совместить общественную работу с обеспечением своего материального положения, он вынужден был устроиться школьным дворником в Маарду – городе-сателлите Таллина.
Это выручало его в последние годы, когда он переключился на изучение эстонского законодательства и Конституции ЭР, то есть, занялся исследовательской работой. Она обернулась изданием ряда трудов, получавших положительные отзывы у коллег, тоже переключившихся на научное изучение проблем государственности в странах Прибалтики.
Кстати, уход от прежней «полевой» работы на ниве правовой защиты объясним и почти полным угасанием общественно-политической жизни русских жителей в последние 10-15 лет, чего собственно говоря власти и добивались. Короче, социальное и материальное положение Сергея Середенко было скромным, но стабильным, благо жил он один, не обременённый семейными заботами. Он стал самозанятым «надомником», погрузившись в исследовательскую работу. Кто-то в шутку назвал «Котом, который гуляет сам по себе». Но и в одиночку он действовал по-прежнему исключительно в общественных интересах. По-своему он стал на ниве правозащиты современным Робин Гудом.
Так что выбор охранки мог остановиться на нём и потому, что в условиях давно зачищенного русского политического поля и молчащей и затурканной русской общественности мало кто мог заступиться за уединившегося Сергея Середенко, не говоря уже об общественной поддержке или массовых протестах.
Русская «заноза» русофобов-эстонизаторов
Второе. Сергей Середенко в общественно-политической жизни всегда оставался самостоятельным и независимым. Он не стремился руководить, он хотел делать важное сам – своим умом, своими руками. Об этом говорит и его знаменитый проект «Русский омбудсмен», функции которого он взвалил на себя добровольно и нёс это бремя защитника русских и русскоязычных жителей и общественных организаций десять лет. И несмотря на заработанный на этой стезе внушительный авторитет, в том числе среди общественных организаций (например, ДНД «Ночной дозор») он не был, да никогда и не претендовал на то, чтобы быть лидером русскоязычного сообщества. Он стал его маяком.
Он воспринимался не только, как готовый прийти на помощь эксперт, советник, но в определённом плане и рупор правозащиты. Он помогал не только в индивидуальном порядке. Так осенью 2006 года он направил в Рийгикогу внушительный и детальнейший меморандум разоблачающий предложенные сторонниками сноса памятника «Бронзовый солдат» сомнительные с юридической точки зрения законопроекты. Ему даже не ответили, хотя такие, адресованные парламенту меморандумы, требовали по закону ускоренного ответа и только по существу. Увы, так бывало не раз. Такова практика властей – если не отписка, то формальный, ни к чему не обязывающий ответ, особенно, если это касалось тех, кто сопротивлялся дискриминации по этническому признаку.
Но Сергей Середенко не унывал, он находил новые темы для разоблачения межэтнического неравенства. Одним словом – Робин Гуд! Имя ему делали и судебные дела, в которых он выступал защитником. Самое громкое из них, которое он выиграл, касалось неправомочности репрессий полиции в отношении организаторов «Бессмертного полка» в Таллине. Такие победы борца-одиночки, утверждая справедливость, воспринимались и, как разоблачение русофобии, которую в Эстонии принято считать выдумкой.
Все достижения Сергея Середенко, который в последние годы остался чуть ли не «одним в поле воином», били по самолюбию властей и этнократии, которые считали что уже давно покончили, и с «русским сопротивлением» в целом, и с ним персонально.
В последнем они просчитались. Да, эстонской этнократии удалось добиться достаточно успешных (за счёт эстонизации, вестернизации, да и русофобии, а также взращивания материальных ценностей, преклонения перед потребительством в ущерб духовности) первых шагов по переформатированию национально-культурного кода русского населения Эстонии, прежде всего, подраставшего поколения. Но на пути эстонизаторов «занозой» оставался Сергей Середенко. И это также могло навлечь на него гнев политизированной эстонской Фемиды.
«Совместимость несовместимого» – тупик?
Третье и, быть может, главное. Сергей Середенко, хотя и родился в Эстонии (город Раквере), но как и почти все приехавшие после войны, включая их родителей, на постоянное местожительство в эту прибалтиийскую республику, сразу оказался в разделённом, двуязычном обществе. Но при этом в советское время все были равны перед законом, а противопоставление народов не только осуждалось, но и пресекалось.
В сегодняшней Эстонии – наоборот. Об этом говорит и разделение «понаехавших» на четыре категории (граждане ЭР, правопреемные и натурализованные, серопаспортники и граждане РФ), а также дифференцированное по отношению к ним законодательство.
Речь о сознательном отчуждении двух языковых групп в последние три десятилетия, хотя отчасти этому содействуют и объективные моменты – разная ментальность, совершенно разные культуры и языки, алфавит (латиница и кириллица), религии, традиции и человеческие ценности. Вместо того, чтобы искать пути «совместимости несовместимого» этнократы только радовались этому. Выход для них один: ассимилируйтесь и станьте эстонцами, то есть, откажитесь быть русскими, повернитесь к России спиной.
С другой стороны надо признать, что сами русские жители, принципиально и по праву сохранявшие свою национальную идентичность, не оказались способны (или не желали), правда, в силу самых разных причин, глубоко познать эстонское общество, культуру и историю Эстонии, быт и обычаи народа, наконец, выучить эстонский язык.
Прискорбно, что плохо знали Эстонию и русские/русскоязычные политики, которые не понимали и не хотели понимать, что незнание глубин и особенностей эстонской жизни, народа, культуры и языка, в лучшем случае отводит им роль в эстонской политике «пристяжной лошади», то есть не способствует взаимному доверию. Это очень устраивало русофобов-этнократов, что позволяло им оправданно воспринимать даже избранных в Рийгикогу русских/русскоязычных депутатов, как чужаков, посторонних, как балласт политикума в Эстонии.
И хотя Сергей Середенко, без всяких сомнений, относился как раз к неплохим знатокам Эстонии среди русских и русскоязычных общественных деятелей и политиков, он также не дотягивал до статуса «своего русского». Этому способствовала и его жёсткая критика Эстонии, в том числе и за её пределами, что воспринималось эстонцами в штыки: и потому, что критика была справедливой, и потому, что на их недостатки указывал чужак, посторонний.
Серегей Середенко был не просто категоричен и жёсток в своей критике (что само по себе раздражало), он судил о недостатках этнократии исключительно по фактам, но, как бы, указывая на проблему пальцем, то есть, как бы со стороны. Критикуя Эстонию, Сергей Середенко как бы оставался вне эстонского общества, не считал себя его составной частью, не утруждал себя упоминанием исторических причин, объясняющих несовершенство современной эстонской демократии. Это усугубляло психологическое, ментальное неприятие его критки эстонцами. Неслучайно говорят: за одну и ту же критику Эстонии эстонских политиков называют «оппозиционерами», а русских – «пятой колонной».
И ещё один момент. Когда 1 мая 2004 года Эстония вступила в новый союз – Европейский, Таллин, подписав соответствующие документы, оказался в пикантном положении: взял на себя и ряд непомерных обязательств – невыполнимых из-за неготовности к этому по тем же упомянутым выше историческим причинам. Это – «ахиллесова пята» эстонского политикума. И разоблачения в этом он боится, как черт ладана.
Но именно эту слабость этнократов и нащупал Сергей Середенко. И указывал на это не как на отдельные случаи, а как на явления, и не как журналист или правозащитник, а как дотошный юрист-исследователь.
В итоге Сергей Середенко и оказался под беспощадным катком игнорирования и отторжения этнократией, эстонскими массмедиа и обществом любой критики «чужаками» (muulased). Более того, стремясь к нейтрализации влияния Сергея Середенко, власти нашли «ахиллесову пяту» у него самого. Это – его связи с Москвой, с исследователями Прибалтики в России. А она в Эстонии воспринимается, как опасность.
Недоверие к власти хуже нарушений закона
Любой законопослушный гражданин или житель признаёт окончательное решение суда, как бы несправедливым оно ему ни казалось. Дело Сергея Середенко, не признающего своей вины, принято к рассмотрению Госсудом ЭР, что говорит о сомнениях относительно объявленного Сергею Середенко приговора, вынесенного первыми двумя судебными инстанциями. Заседание Госсуда ЭР – впереди, так обсудим уже высказываемые сомнения в праведности предъявленных Сергею Середенко обвинений.
Но, прежде хочу провести параллель его кассации с обжалованием в Госсуде ЭР итогов недавних парламентских выборов в Эстонии.
Известно, что он отклонил все жалобы Народной консервативной партии Эстонии (EKRE), Объединённой Левой партии Эстонии (ОЛПЭ) и Олега Иванова (сопредседателя движения KOOS/ВМЕСТЕ). Прежде всего они ссылались на очевидные несоответствия Конституции ЭР популярного у населения электронного голосования. Вот и пресс-релизе Госсуда ЭР заявлено: «В то же время коллегия Госсуда по надзору за конституционностью разъяснила, что эти жалобы дают повод допускать возможные проблемы с основным Законом». В заключение отмечается: «К принятому по жалобам EKRE решению прилагается конкурирующее мнение (konkureeriv arvamus) председателя Госсуда ЭР Виллу Кыве».
Его цитирует портал Objektiiv.ee: «Я не могу сейчас сказать, что действующая регуляция непременно противоречит Конституции, но нахожу, что надо, как минимум, в соответствии с существующим порядком основательно оценить аргументы». Руководитель Фонда семьи и традиций (SAPTK), депутат Рийгикогу, юрист Варро Вооглайд пишет (Так говорит Варро Вооглайд: Выборы в Эстонии не заслуживают доверия – Доколе? (dokole.eu)): «Даже председатель Госсуда Виллу Кыве признаёт в конкурирующем мнении, что такую ситуацию нельзя считать нормальной: „… почти нет возможности по существу, из-за юридических нюансов, в рамках конкретного нормативного контроля придти к полноценной оценке соответствия Конституции регулирования порядка электронного голосования»… и добавил, что такое положение не соответствует принципу, согласно которому „выборы должны быть как честными, так и выглядеть честными“».
Последние два слова – ключевые. Ибо сомнения и недоверие к итогам выборов, их проведению и самому механизму подсчёта голосов и контроля результатов выборов, особенно при электронном голосовании, увы, они трансформируются в стихийное, неконтролируемое недоверие граждан к власти, что опаснее нарушения закона, исправить которое может суд.
Отдалённо ситуация напоминает последние президентские выборы в США, где порядок их проведения не выдерживает критики с точки зрения представлений Запада о демократических выборах. Это привело к массовому недовольству населения, его недоверию к демократии и в итоге – к общественно-политическим потрясениям в Штатах. Вообще, девальвация демократии становится в мире заразительным трендом, конечная «остановка» которого уже зрима – тоталитаризм и неонацизм. Об этом говорил и Сергей Середенко.
Угроза безопасности страны – абстракция?
И снова возвращаясь к новорождённому надо обязательно привести мнение правозащитника Мстислава Русакова (ПРАВА ЧЕЛОВЕКА. Мстислав Русаков. “Эстония и Латвия: оттенки коричневого” – Доколе? (dokole.eu)) о статье 235-1 Пенитенциарного Кодекса Эстонии, которую инкриминировали Сергею Середенко: «В своей кассации в Государственный суд Сергей Середенко блестяще доказал, что эта статья противоречит Конституции. Помимо того, что совершенно абсурдной выглядит угроза госбезопасности при помощи статей и книг на правозащитные темы и аналогичные выступления на международных площадках, так ещё и Конституция Эстонии не предусматривает ограничивать свободу слова в интересах госбезопасности, что как раз и предусмотрено ст. 235-1 Пенитенциарного кодекса. Критика властей – нормальная практика любого цивилизованного государства и способ сделать его лучше, а не подрыв всего и вся».
И вот она: «Статья 235-1 Пенитенциарного Кодекса «Отношение против Эстонской Республики».
(1) Создание или поддержание отношений с иностранным государством, иностранной организацией или лицом, действующим по заданию иностранного государства, с целью совершения преступления, установленного статьями 231, 232, 233, 234, 234-2 или 235 настоящего Кодекса, – наказываются тюремным заключением на срок до шести лет».
Я не юрист, но, если и был бы им, не стану комментировать действия следствия и решения судов. Тем более, что о деле Сергея Середенко с самого начала почти ничего не было известно, а огромная статья в русскоязычном еженедельнике «Эстонский экспресс» (22 декабря 2022 года), где наконец-то обществу рассказали о Сергее Середенко и тех семи «шпионцах» (в основном это – чиновники Управления президента России по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами), с которыми он общался на протяжении многих лет. Так вот по сей день мне, обывателю, не привели ни одного подтверждения главного – чем конкретно представил угрозу безопасности, суверенитету или ослаблению Эстонии Сергей Середенко? В чём Эстония пострадала, в каком виде или размере? Конкретно! А критика Сергеем Середенко Эстонии, по сути, ничем не отличалась от любой другой критики, которая так или иначе звучала в открытой печати Эстонии все эти годы.
Мне кажется, что объяснение раздражения русофобской этнократии можно обнаружить уже в названиях капитальных трудов и исследований Сергея Середенко: «Русская правда об Эстонской Конституции», «Преследование правозащитников в Прибалтике», «Украинизация Прибалтики: экспорт политических практик», «Правый радикализм в партийно-политических системах современных европейских государств».
Сергей Середенко считает сферой своих интересов права человека, конституционное право, антифашизм. Ну, как такое может понравиться, если это ещё и правда?
Но в демократическом государстве это не может быть угрозой безопасности или разжиганием розни, это – свобода слова! Если это не так, тогда встаёт вопрос не о виновности Сергея Середенко, а нетерпимом отношении к свободе, демократичности Эстонии.
Думается, представленные Сергеем Середенко доводы, изложенные в его кассации Госсуду ЭР, будут внимательно изучены и учтены. В любом случае правозащитная деятельность и критическое отношение к окружающему миру, стойкость Сергея Середенко говорят о его гражданской принципиальности и человеческой стойкости. Он сидит в заточении уже более 2 лет, но отказался от согласительного производства этого дела (признание вины в обмен на более мягкое наказание), хотя это могло обеспечить и освобождение из под стражи под подписку о невыезде.
Вот такое, вместо поздравления, получилось у меня послание по случаю 60-летия Сергея Середенко.
Димитрий Кленский
Таллин, 12 мая 2023
NB! Информация для желающих поддержать Сергея Середенко
У каждого заключённого Таллинской тюрьмы есть свой индивидуальный лицевой счёт для покупки товаров в тюремном магазине. Желающие помочь правозащитнику могу перечислить деньги по нижеследующим реквизитам:
Получатель: Rahandusministeerium
счета:
SEB Pank EE891010220034796011 (BIC/SWIFT: EEUHEE2X)
Swedbank EE932200221023778606 (BIC/SWIFT: HABAEE2X)
LHV Pank EE777700771003813400 (BIC/SWIFT: LHVBEE22)
Luminor Bank EE701700017001577198 (BIC/SWIFT: NDEAEE2X)
Viitenumber/Ссылочный номер: 10588004049333
Makse selgitus/Пояснение: Sergei Seredenko 12.05.1963
Отправка денег из-за рубежа
Получатель платежа: Rahandusministeerium (Министерство финансов)
Адрес получателя: Suur-Ameerika 1, Tallinn, Estonia
IBAN получателя: Swedbank EE932200221023778606, SEB EE891010220034796011, Nordea Bank EE701700017001577198, Danske Bank EE403300333416110002.
Наименование банка получателя: в соответствии с выбранным номером счета
Адрес банка получателя: SEB (Tornimäe 2, Tallinn, Eesti Vabariik), Swedbank (Liivalaia 8, 15040, Tallinn), Эстонский филиал Danske Bank AS (Narva mnt. 11, 15015, Tallinn), Эстонский филиал Nordea Bank Finland PLC (Liivalaia 45, 19145 Tallinn)
SEB: EEUHEE2X, Swedbank: HABAEE2X, Эстонский филиал Danske Bank AS: FOREEE2X, Эстонский филиал Nordea Bank Finland PLC, NDEAEE2X
Пояснение к платежу: Sergei Seredenko 12.05.1963
Адрес для писем: Sergei Seredenko, Tallinna vangla, Linnaaru tee 5, Soodevahe küla, Rae vald, 75322 Harjumaa, Estonia.
