Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
На этой неделе юбилей одной из самых любимых книг моего детства – сто сорок лет назад был опубликован «Остров сокровищ».
Страшное дело, сколько воспоминаний и ассоциаций возникает, едва подумаешь об этой книге. Некоторые из них казалось бы вообще не имеют к ней отношения. Но это только на первый взгляд. Помню, как мне снился старик Билли Бонс с сабельным шрамом на щеке.
Помню как представлял себя мальчиком Джимом, отправившимся на бригантине на поиски сокровищ страшного капитана Флинта в компании пиратов и их предводителя, одноногого Джона Сильвера. До сих пор в памяти отзывается леденящее кровь постукивание его деревянной ноги. Или это было уже впечатление от деревянной ноги Абдулова в фильма 1937 года? Того, где мальчика Джимми сделали девушкой Дженни.
Помню обиду за любимых героев – в фильме доктора Ливси и капитана Смоллета взрослые превратили зачем-то в ирландских повстанцев, воюющих с английскими капиталистами. За Смолетта обида была ещё и личной, из-за отдалённого сходства наших фамилий.
Возможно, именно тогда, лет в восемь, у меня зародилось то ощущение бесконечной, всепоглощающей лжи, которую сеют взрослые дяди в моей стране, ощущение, не покидавшее меня уже никогда, даже после того, как страна эта, сменив имя, попыталась сделать вид, что все шито-крыто и она постарается больше не врать, только не надо ворошить старое, потому как былое нельзя воротить и печалиться не о чем.
Потом уже я узнал, как в фильме по любимой книге оказалась Дженни.
В 1937 в СССР показывали комедию «Петер» и игравшая в нем в нем звезда немецкой студии UFA Франческа Гааль стала любимицей советской публики.
Председатель кинокомитета Борис Шумяцкий предложил изменить сценарий «Острова сокровищ», Джима превратить в Дженни и пригласить на эту роль актрису, хоть и было ей уже тогда за тридцать. Но актрисе было не до вымышленных бандитов – из-за ее еврейского происхождения студия UFA уже несколько лет как разорвала с ней контракт и Франческа Гааль готовилась к эмиграции в США. Переговоры с ней, едва начавшись, прекратились. Но по бюрократической инерции красавица Дженни так и осталась в фильме и отплыла на бригантине на поиск сокровищ.
Между тем в 1937 году, когда на экраны вышел «Остров сокровищ» с героями, распевавшими песню Н. Богословского «Бей барабан на слова вездесущего В. Лебедева-Кумача», барабан забил всерьез и надолго – в июле был подписан секретный приказ НКВД № 00447, ставший началом Большого террора. Только за два года под дробь этого барабана арестовали почти два миллиона человек, более 700 тысяч из них казнили.
И именно в это время перед парализованным страхом советским человеком явилась еще одна бригантина. Осенью 1937 года Павел Лепский написал песню «Бригантина» на слова уроженца Киева, девятнадцатилетнего Павла Когана, жить которому оставалось всего пять лет.
С “Бригантины”, как говорят, началась советская бардовская песня – попытка за романтикой и задушевностью скрыться от свинцовой мерзости советской жизни, от ее двуличия и пошлости.
Вся страна, сидя у костра, в коммуналках и хрущевках, проникновенно сообщала окружающим, что
Пьём за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют.
Вьётся по ветру весёлый Роджер,
Люди Флинта песенку поют.
Когда-то Набоков сокрушался, что понятие «пошлость» непереводимо. Самуил Лурье в «Технике текста» дал пошлости хорошее определение – пафос плюс задушевность. В бардовских песнях редко встречался пафос, но сколько же в них было надрывной задушевности и желания представить нормальной жизнь, которой нормальной не была никогда.
Сразу оговорюсь, что я не про прекрасную традицию гражданско-лирических и юмористических песен – от А. Галича и В. Высоцкого до Н. Болтянской и Т. Шаова. Я скорее о комиссарах в пыльных шлемах и комсомольской богине великого лирика Окуджавы. Я о задушевности в те времена, когда вокруг душили. И о поэзии шестидесятников, о лирике Евтушенко, гражданской в рамках, разрешённых начальством. И о пафосных призывах «уберите Ленина с денег», хотя, казалось бы, только на них ему и место – ходил бы по рукам и потихоньку стирался.
Тогда мы еще не знали слов Мандельштама: «Все стихи я делю на разрешённые и написанные без разрешения. Первые — это мразь, вторые — ворованный воздух». Не знали, но смутно догадывались.
И все же мало кто из нас тогда вслушивался в тексты тех задушевных песен, задаваясь вопросом, почему, собственно, надо радоваться вьющемуся по ветру пиратскому флагу и поющим песенку разудалым бандитам Флинта.
Задавший такой бестактный вопрос мгновенно бы испортил всем настроение и нарушителя конвенции к костру бы больше не подпустили. А конвенция гласила – и без тебя тошно, поэтому смотри в сторону, не порти хорошее настроение, делай вид, что всё путём, что живём нормально, и вообще, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.
Инфантильная романтика бородатых мужиков и их восторженных, нежных подруг, презревших грошевой уют и бегущих от трехгрошевой жизни, тоже была частью той большой лжи, в которой мы жили. Лжи о революции, лжи о войне, лжи о мире.
И нынешний расковыченный новый мир с его тотальной ложью родом ведь тоже оттуда , от нашего желания зажмуриться и помечтать, от недоговоренности и непроговоренности, от неуслышанного призыва взяться за руки. Так вот каждый и пропал поодиночке.
Дорогие друзья! Нашему сайту нужна ваша поддержка. Желающие это сделать, могут перевести посильную сумму на счёт Правозащитного центра “Китеж”. Центр находится в списке льготников, поэтому с пожертвований возвращается подоходный налог.
MTÜ INIMÕIGUSTE KAITSE KESKUS KITEZH
EE332200221063236182
Пояснение: annetus
