Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
Эта статья была опубликована ещё 17 января 2012 года в газете “Ыхтулехт”. Как можно заметить, за 10 лет если что и изменилось, то только к худшему… Перевод на русский язык: Екатерина Устрикова, специально для “Доколе?”.
Отчаяние, царящее в русских школах от того, что русские учителя должны преподавать русским ученикам историю и географию на эстонском языке, настолько велико, что его заметила даже эстонская журналистика. Что бы ни говорила пропаганда, а в реальности обучение на эстонском языке не улучшает шансы русских на рынке труда.
Ну то есть, может быть, повышаются шансы получить должность уборщика в гостинице, но не стать образованным человеком. У русских начинаются проблемы даже с русским языком, и если раньше они могли отправиться в Россию получать высшее образование, то теперь эта возможность отпадает.
Как они родились изгоями, так изгоями и останутся.
Покорённые русские
Похоже, что авторы реформы на что-то подобное и рассчитывали: с одной стороны, ослабить связь русских с родиной, сделать их более проэстонскими, а с другой – получить прямо здесь дешёвую рабочую силу, за счёт которой можно продвигать эстонскую культуру. Где-то на горизонте маячит далёкая, идеальная цель: ассимиляция как единственно допустимое решение “русского вопроса”.
Этот план циничен, и более того, его невозможно реализовать. Кроме той части, которая касается рабочей силы. Русские не становятся “более проэстонскими”, напротив, они закрываются, озлобляются, и даже делая вид, что всё хорошо, внутренне всё больше нас ненавидят.
Потому что мы обращаемся с ними, как с животными – указываем, предписываем, требуем, штрафуем. Мнения русских никто не слушает, просьба школ отложить реформу была отклонена.
Это неудивительно. В течение всего периода независимости русских прессуют. Сначала их пробовали выдавить, и совершенно серьёзно говорилось даже о депортации. Когда же это не получилось – вернее, не совсем получилось, потому что часть, притом самая образованная, всё же покинула страну, – их стали вытеснять на край общества. Те, кто пришли сюда с Красной Армией, либо давно умерли, либо находятся в преклонном возрасте. Но всё новые и новые поколения вынуждены отвечать за преступления одного грузина.
Посудите сами, каково это – родиться и вырасти в стране, где ты с детства ощущаешь, что тебе не рады?
Кто должен был защитить русских и сказать, что на чужом несчастье счастья не построишь, что есть какие-то принципы абстрактной справедливости, которые нельзя приносить в жертву государственным интересам?
Для этого достаточно было бы усилий интеллигенции. Исключительно мы, писатели и ученые, музыканты и художники, могли бы надавить на власть, чтобы она пошла на уступки в вопросе гражданства и закона о языке.
По понятным причинам мы с этим не справились.
В наших рядах было слишком много тех, кто скомпрометировали себя коллаборационизмом или просто испугались.
Так и был достигнут негласный договор, который я условно назову «пактом Лаара-Лауристин», и согласно которому коммунистам никто не вспоминает их прошлое, однако националисты получают право делать с русскими всё, что в голову взбредёт.
Широкие слои населения радостно приняли эту политику, потому что широкие слои по сути своей всегда склонны к национализму.
А что делали русские? Они молча терпели, пытались смириться с ситуацией, заглушили свою гордость. Они стояли в очереди за видом на жительство и учились заполнять анкеты на эстонском языке. Когда их увольняли с государственных должностей – шли в бизнес. Мало-помалу учились эстонскому языку.
Молчание интеллигенции
Однажды они даже взорвались, и если рассуждать трезво, то совсем не из-за того, из-за чего следовало бы. Постоянное унижение – куда больший садизм, нежели перенос одного памятника.
Но таковы уж они есть. Не смогли постоять за себя. Самоорганизация и борьба за свои права русским не свойственны. И за это стоит сказать им спасибо – не хватало нам ещё забастовок и митингов.
Но сейчас ситуация изменилась: поколение “коллаборационистов” либо ушло, либо уходит, на Тоомпеа, конечно, всё ещё ползают хамелеоны, но поколение интеллигенции уже почти сменилось.
Так что мешает нам протянуть русским руку? Почему не требуем остановить реформу русских школ? Разве нам не известно, что в советское время “русская власть” никого не принуждала изучать на русском языке какие-то другие предметы, кроме самого русского языка? Неужели мы настолько глупы, чтобы всерьёз воспринимать пропаганду о “русской угрозе”? Разве мы не в состоянии понять, что если даже такая угроза существует, то как раз нынешняя политика льёт воду на русскую мельницу? В таком случае, что мы за интеллигенция такая, если этого не понимаем?
Я думаю, что тут сильна роль страха. Постоянно демонизируя русских и Россию, пропаганде удалось создать такое положение, что представители интеллигенции попросту боятся. Одни боятся того, что если они выскажут такие мысли, то их уволят или лишат стипендии, а другие – того, что их будут считать “рукой Москвы” или же выражаясь более модными словами, “агентами влияния”.
Опасность того и другого и в самом деле есть, но нельзя оправдать этим наше молчание. Что говорит Москва – не наше дело, мы здесь должны сами разобраться со своей национально-психологической атмосферой. Это наши русские, а не московские.
Между империалистическим и националистическим правлением есть одно существенное различие. В обоих случаях на подконтрольной территории устанавливается сильная власть, но делается это по-разному. Империалисты охотно принимают в свои объятия другие народы, просвещают всех, кто более-менее лоялен, и рады, если чужак пытается говорить на их языке, пусть и с ошибками, и так далее. А националисты отталкивают другие народы и стараются их укротить, ничего не предлагая взамен и даже не улыбнувшись.
Чьи действия продуктивнее – видно по тому, у кого получается создавать более крупные и сильные государства.
