Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
Письмо получено адресатом Еленой Григорьевой 17.09.2021 в ответ на отправленное18-го мая и снабжено небольшими комментариями в скобках под ником Егмг.
Прекрасная Елена, приветствую!
Пишу тебе длинное письмо (это предупреждение!), посему за один присест не получится. Тем более, что рассказать есть чего.
Во-первых, позволь поблагодарить тебя за то, что тут называют «подогрев» – за передачу. Судьба ее почти печальна, и в ежедневнике записана так: «Прислала посылку Лена Григорьева. Еще один сеанс унижения — при мне раскрывали посылку и говорили, что из нее будет уничтожено. Шоколадная плитка — запрещено. Письмо и ежедневник — уничтожить. (прим. Егмг: то, что здесь названо «ежедневником», то, что было уничтожено без оглашения даже содержания и назначения, описанного в уничтоженном письме (!), была одна из оригиналов-итераций моей первой рукописной книги «Сказка о потерянном яйце» – habent sua fata libelli – обрастает легендами книга, растет мой жизнетекст, хоть и грустно, но легенда это обычно грустно…) Перепали мне только шерстяные носки (прим. Егмг: маминой вязки), но за них — огромное спасибо! Сейчас в дожди — самое оно!
Сообщаю, что до 24 августа я был «на запретах» – мне были запрещены свидания, переписка, звонки. Передачи в принципе разрешили, но с учётом всех тюремных ограничений — сама видишь. Но зато представь, как весело мне ходить по камере в шерстяных носках, связанных товарищем по партии! (прим. Егмг: про маму — это стопроцентно) Я — Ленин 🙂 (прим. Егмг: спасибо, товарищ Ленин)
Теперь меня отдали под суд и в связи с этим сняли запреты. Надолго ли — не знаю, и пользоваться этим счастьем в полный рост мне пока сложно — как ты понимаешь, у меня в камере нет ни телефонной, ни адресной книжки. Телефон приносят раз в неделю (прим. Егмг: это беспрелдел!) на 30-60 минут, в зависимости от настроения «телефониста». Открывают «кормушку» в двери и ставят туда проводной телефон. Шнура хватает на то, чтобы подтянуть его к стулу. Подтянуть стул к телефону нельзя — он привинчен к стене. Мудрые люди просто снимают со шконки матрас и кладут его рядом с дверью. Звонят лёжа.
То обстоятельство, что я могу написать тебе и расстаться уже с неловкостью за неблагодарность (носки!), дошло до меня не сразу. Но дошло (прим. Егмг: точно, человеку современному уже в голову не приходит, что можно сообщаться и письмами на бумаге, но вот неволя возрождает эпистолярный жанр, легенда как правило грустна). Адрес с твоего уничтоженного письма я списать не догадался (все происходило быстро, как у напёрсточников на вокзале), и был уверен, что у меня его нет. Но потом подумал ещё раз — и вуаля! У меня же есть акт об обнаружении запрещённых предметов (дарю на память, акт о передаче мне носков сохраню для себя на память), а в нем — твой адрес! Так что лови маляву, партайгеноссе! И, кстати, если решишь мне написать, то обязательно дай свой номер телефона. А, если получится и будет не лень, то и телефоны общих знакомых. Мой адвокат в этом смысле мне совсем не помощник. Если получится, то в первую очередь я хотел бы иметь телефоны Славы (тот, что мне достал брат, не отвечает), Олега, Алисы, Гапоненко, Межевича (Слава их знает).
Живу я тут в информационном аду. Реально. По ТВ тут только эстонские каналы, эстонские и латвийские «русскоязычные» каналы, ВВС, Euronews и российский (прим. Егмг: недавно разоблаченный как не-российский) «оппозиционный» канал «Настоящее время». То есть эстонская пропаганда льется в уши с 06.00 до 23.50 (потом отключают электричество, а значит, и ТВ). Из газет есть выбор — либо случайный РМ (прим. Егмг: Postimees?) на эстонском, либо ещё более случайная российская «оппозиционная» «Новая газета», мало чем от РМ отличающаяся. По радио тут 6 каналов, из которых 2 религиозных. «Тюремная библиотека» – это стелаж на галёре с отжатыми у граждан бандитов книгами. Выбор — соответствующий, т. е. абсолютно случайный. Например, прочёл «Поэтов Александрии». Ага, с Феокритом во главе (прим. Егмг: для тех, кто в теме: я оценила шутку, коллега, а заодно изысканный вкус ваших предшественников-бандитов).
Короче, адский (ацкий) ад настолько, что по весне был уверен, что летом — война. Не шучу. (прим. Егмг: я понимаю, что не шутка, если слушать радио и ТВ, то точно можно уже зарываться в землянки в три наката).
Про географию. С юга — аэропорт, туда самолеты садятся. С севера – карьер, там взрывают. Взрывают так, что свежая тюрьма уже пошла трещинами (прим. Егмг: ну не Бастилия, коллега, не Бастилия) Что с запада и востока подсказывает название деревни на почтовом адресе — Soodevähe Küla. Т.е. между болотами мы тут. (прим. Егмг: во глубине болотных руд храните гордое терпенье...)
Про моё уголовное дело. Долго что-то знакомое крутилось в голове, но всплыло вот совсем недавно: раньше это называлось «антисоветская деятельность». Слышал по радио реакцию А. Блинцовой по поводу моего заключения — порадовался за здоровые инстинкты у коллеги. «С этой статьёй что-то не так», – сказала она (вроде бы). Над этим «что-то не так» я работал довольно долго, и к концу апреля родил ходатайство о производстве конституционного надзора в отношении этой статьи УК, которому отчего-то до сих пор хода не дают. Практически не имею никакого представления о том, что говорят и пишут о моем деле за пределами эстонского инфополя. Слышал, что вы провели пикет у здания Госпрокуратуры, что было какое-то заявление МИД РФ… Из эстонского же рупора можно сделать вывод, что больше всего их интересует здоровье господина Навального… Когда меня «приняли» и привезли после суточного обыска в Охранку, то первое, что я услышал, это то, что я точно сяду и что менять меня (как шпиона!) они ни на кого не будут… (прим. Егмг: еще бы! Кишка тонка, сначала доказать надо, что шипён).
О самочувствии: я в порядке. Сразу поделил свои эмоции пополам: у меня полное неприятие обвинения и полное приятие заключения. По сравнению с недавним прошлым тут курорт, по сравнению с европейскими (Дания, Финляндия, Норвегия) тюрьмами — отстойный отстой. Этим знанием со мной граждане бандиты поделились.
После 24-го августа меня перевели из-под «запретов» в парную *крытку (прим. Егмг: не уверена, что понимаю слово) с соседом — милейшим эстонцем. В детстве у него было хобби — он вырезал из газет и коллекционировал некрологи. Ему 50, но говорит, что в душе ему 16. Я поправляю: не 16, а 2х8. По 8 лет за каждое из убийств. Въехал я к нему в хату богатым барином — с телевизором и кипятильником. Как же можно меня не любить, если ещё и кофе есть?
Кстати, спасибо всем за денежные переводы — мне собрали что-то около 500 евро поначалу, так что хватило и на чайник, и на телефизор (их тут надо покупать, с воли передавать нельзя). «Магазин» тут раз в две недели, в сумме скромно уходит 100 евро в месяц. Если интересно, могу прислать магазинную распечатку — охренеешь от цен.
А пару дней назад соседа у меня забрали. Его выдергивал к себе местный безопасник и допытывался, не агитирую ли я его… (прим. Егмг: это вообще край…)
Ну, как сказать. Во-первых, мы, два не первой свежести мужичка, объявили свою камеру свободной от политкорректности и разрешили расизм. Сразу жить стало веселей. Во-вторых, я стал заставлять соседа учить наизусть сонеты Шекспира. На русском. (прим. Егмг: а вот я бы не смогла, ни одного на память до конца не помню) Мотивируя это тем, что при его долгах исполнителям и 8 зубах хороший сонет — это единственный способ заиметь тёплую женщину на ночь себе под бок…
Теперь, во временном одиночестве, начну шалить. Планов пошалить много, один расскажу. Тут надо за пределами хаты передвигаться с биркой на шее. На моей фото + страшно информативная надпись «Riigikeel A”. Я написал запрос, что это значит? Ответили, что категория госязыка, чтобы всем издалека было видно, что я, тварь неэстонская, державной мовой владею едва-едва…
На очередном «собеседовании» в Охранке я потребовал себе переводчика. «Зачем, Вы же хорошо говорите…» «Ложь! – говорю я, – Вот у меня документ есть, что ни хрена я не знаю…» Побежали за переводчиком. (прим. Егмг: надеюсь, переводчик хоть чуть-чуть волок по-русски…)
Попросил сделать с этой бирки копию. Сначала принесли бумагу о том, что я согласен на то, что деньги за копию (12 центов вроде как) будут сняты с моего тоюремного счета. (прим. Егмг: JOKK уровня Моисея) Подписал. Потом у них что-то щёлкнуло, и они пришли выяснять, на хрена мне это надо. Говорю, что собираюсь на них в Языковой Департамент написать. Ибо не хрен тюрьме раздавать категории «Государственного языка» (их нет в природе, есть категории эстонского). Ушли. Через день лязгают дверными запорами: «Середенко! Замена таблички!» Принесли новую — без «госязыка». Но ничего, гады, вы мне ещё за Севастополь ответите… (прим. Егмг: ох, не советовала бы я местным недоученным титлам сажать в тюрьму профессиональных юристов)
Лена, смешного тут так много, что скучать практически не приходится. Вот, например, приходил с казенным визитом ко мне еще в одиночку по весне безопасник, которого тут все просто «опером» кличут. Мол, как я тут? Зашел в хату, сел на стул и показывает мне рукой на шконку — садись, мол, разрешаю. Я ему в ответ говорю, что это моя фраза. «Какая?» – «Присаживайтесь. Я ведь хозяин в этой хате, а вы — гость. Причём незваный». Мужчина побагровел и выдал монолог о том, что тут все — его. А моего тут — ничего. Короче, сбежал.
Суды начнутся в конце октября. Говорят, за этим можно как-то следить в компьютере. Адвокат говорит, что правовых оснований объявлять процесс закрытым нет, но ведь это Эстония. Тем не менее, рад буду всем.
Что еще очень важного? Грохнули мой ФБ. Надо как-то поднять хай на эту тему и восстановить его, ибо нет никаких сомнений в том, что его грохнули с подачи Охранки. На самом деле это важно: 1/3 «доказательств» по делу — из моего ФБ, а доступа к доказательствам в мою защиту у меня нет.
Еще очень нужен секретарь на воле — адвокат индифиирентен, а брата я уже замотал. Пробую найти телефон Элины Есаковой — вдруг согласится помочь?
Все, прощаюсь пока.
С комприветом *подпись факсимиле Сергея Середенко, юриста, правозащитника.
P.S. Вроде как за полгода исписал рукой 1000 страниц (пачку в 500 листов), а почерк лучше не становится. Наоборот, становится еще хуже, извини. (прим. Егмг: самое время, коллега, заняться каллиграфией)
P.P.S. Это письмо — не секретное. Т.е. можно делиться им кусками на твой выбор. Претензий с моей стороны не будет.
Примечание Егмг: Огромное спасибо, коллега, за разрешение опубликовать этот несомненный и неподдельный документ эпохи. Написанный блестяще. Настоящий жизнетекст. Читаю и перечитываю, местами до слез в том числе и от смеха. Низкий Вам поклон за Ваши труды и дни.
