Доколе? Об этом не напишут Эстонские медиа!
Похожие статьи
7 сентября этого года на Radio Narva состоялась запись очередной (N 61) беседы с известным представителем здравомыслящей части Эстонии, политиком, писателем и педагогом Михаилом Стальнухиным. Тема разговора – образование в восстановившей независимость Эстонии.
Конкретнее, речь о том, как его проект эффективного обучения эстонскому языку проиграл тотальной эстонизации образования. Запись беседы опубликована 13 сентября с.г. по адресу: Образование. Проигранная борьба с бюрократией | Radio Narva | 61 — stalnuhhin.ee.
***
Ведущий: Итак, начался новый учебный год. Вместе с ним дают знать о себе всё усиливающиеся переживания по поводу последствий, которые вызовет переход русскоязычных учреждений Эстонии образования полностью на эстонский язык обучения.
Стальнухин: В своё время я выступил в горсобрании Нарвы с пламенной речью, над которой потом кто-то скалил зубы… В общем, мало кто задумался над моим основным посылом – речь идёт о лишении детей главного в жизни – нормального образования. Я сказал тогда, что будут гореть в аду те, кто реализует переход обучения с русского языка на эстонский, поскольку этим детей лишают перспектив на будущее.
Не мой тезис, но не могу тут повторить: у вас всё могут отнять – имущество, бизнес, одно-другое, третье, но у вас невозможно отнять то, что у вас в голове, а это – базис: в любом месте вы сможете сделать карьеру, если у вас есть знания. Если их нет, то наивно рассчитывать на то, чтобы кто-то проявил к вам интерес. Вы останетесь на вторых ролях и будете жить в постоянном страхе: не дай Бог, лишитесь рабочего места или нарушится что-то в карьерной цепочке. Вы становитесь исключительно зависимым от внешних обстоятельств.
Учить язык или обучаться на нём
Стальнухин: Постоянным камнем преткновения в процессе продвижения реформы образования (её эстонизации – публикатор) был эстонский язык и (усмехается – публикатор) четверть века я объяснял коллегам в Рийгикогу, в чём проблема. Это и подготовка учителей эстонского языка, и методики, и учебники. Это было в начале нулевых.
Сам переход на эстонский язык обучения всё время отодвигали. Потому что никто не способен одолеть бюрократический аппарат, которому дают втык, предположим, при этом министре, при этом созыве Рийгикогу, а при следующем министре всё забывается, как и вся моя аргументация.
Из созыва в созыв начинал в парламенте всё с нуля – повторял разъяснение моего видения проблемы, пока в XIV созыве не поставил условие моего согласия на вхождение центристов в правительственную коалицию с партией EKRE – создание комиссии по проблемам изучения эстонского языка в школе. Причём с обязательным участием представителей всех парламентских фракций. Я не ставил целью выступать перед ними с трибуны, она сводилась к их знакомству с работой вузов, школ, детсадов. Им предстояло ознакомиться с ситуацией на рынках учебников, встретиться с методистами обучения языку. Был составлен план работы, но не об образовании на эстонском языке, а о качественном преподавании эстонского языка.
До какого-то момента дело продвигалось. Буквально несколько месяцев после образования этой комиссии один здравый, адекватный человек и говорит: «Михаил, я думал, что ты перегибаешь палку, что ты пугаешь нас выдуманными опасностями, а оказывается, всё так, как ты и описывал».
Но в итоге ничего не изменилось! Потому что пришло новое правительство и решило: сломать всё «моё» об изучении языка и запустить реформу – переход образования на эстонский язык обучения. Чем всё заклончится – судить рано. Подождём несколько месяцев, что будет происходить в мягких условиях этого перехода.
Это не глупость, а диверсия
Ведущий: Наш мэр в Нарве (экс-мэр Катри Райк – публикатор) говорит, что первыми пострадают педагоги. 50% потеряет работу из-за недостаточного владения эстонским языком.
Стальнухин: Да, к ним предъявлены высокие языковые требования, они должны усвоить язык в совершенстве к будущему лету. Не справятся – будут уволены. Очень трудно порицать их за это, поскольку их труд тяжёлый, а они работают с душой. Но уже сегодня практикуемое выборочное обучение на эстонском языке приводит к тому, что даже в гимназиях встречаются молодые люди, не могущие перемножить простые дроби. К этим проблемам добавляется загруженность учителей обязательной отчётностью о проделываемой работе. А работа с родителями, которые сами получили такое образование? Вот и хлебните всего этого, прежде чем судить и осуждать учителей.
А наш мэр (тогда ещё мэр Нарвы Катри Райк – публикатор), фанатом которой не являюсь, сказала так, по-моему, это звучало примерно так, что им помогать не надо, они показали себя, как… не помню какое слово она употребила, вроде – «глупые», поскольку не смогли выучить эстонский язык, не сумели приспособиться и т.д. И у неё заготовлен какой-то вариант их трудоустройства – уволенные учителя будут производить на конвейерах какие-то магнитики.
Вот так происходит, когда фактически сошедшие с ума политики считают, что они – самое главное в жизни, то есть, как они скажут , так оно и будет. Но когда что-то не получается, а не получается 90%, тогда они считают, что это – случайность. И эти очумевшие товарищи спокойно начинают свою программу (тотальный переход на эстоноязычное образование – публикатор), которая изначально обрекает на жуткие, не знаю, можно ли это называть страданиями, но для учеников и учителей это однозначно легко не будет. Для меня, как учителя ясен главный ужас – есть множество людей, которые получая знания по тому или иному предмету, даже на родном языке, не способны понять, о чём идёт речь. А теперь это им надо будет делать тоже самое на эстонскомя зыке, то есть на багоприобретённом, которого они не знают. Это – прямой путь к тому, что они останутся вообще без образования, это – жизнь без будущего.
Ведущий: Вчера порадовал Президент ЭР, говоривший о переходе на эстонский язык обучения. Его тезисы совпадают с вашими.
Стальнухин: Меня это порадовало бы, если он это вспомнил бы тогда, когда сами эти решения принимались. Он был при всех этапах принятия решения по переходу (на эстонский язык обучения – публикатор). Он мог устроить публичную дискуссию в тот момент, когда эта глупость, да нет – диверсия, когда она только задумывалась. Но он испугался, а задним числом, знаете, все умные. Но ум возвращается тогда, когда приходит понимание, что происходит на самом деле.
Без госязыка – в чернорабочие!
Ведущий: В любом случае осознать проблему, это – полпути к её разрешению.
Стальнухин: Нет, не на полпути. Всем было понятно ещё два года назад, когда мы сделали отчёт нашей особой комиссии по проблемам изучения эстонского языка. Были составлены программа, графики, предложены меры преодоления трудностей. Уже тогда надо было начать готовить учителей эстонского языка, следить за работой уже задействованных преподавателей в школах.
Ведь как было? В школе – стопроцентная обеспеченность кадрами, имеющими высшее образование по специальности – филолог эстонского языка, а результат был никудышный. Заранее прошу прощения у тех учителей, которые вопреки всему преподают эстонский язык с душой и полной отдачей. Значит дело в методиках и учебниках. Но никого это не волновало. Также, как и то, что дети, пять-шесть лет изучавшие эстонский язык в русскоязычной школе, ничего толком сказать по-эстонски не могут.
Исправление ситуации было реальным, надо было только принять решения на основе выводов и рекомендаций упомянутой особой парламентской комиссии. Фактически произошло отторжение всего того, что мы наработали совместно с представителями четырёх фракций из пяти. Игнорировал нашу комиссию реформисты, их представитель блистательно осутствовал на всех (100%) её заседаниях. Это была их установка – по этому пути мы не пойдём и лучше всего переломать всё к чёртовой матери!
Вместо этого были слова, слова, слова. О том, что молодёжь должна владеть госязыком, она должна учить язык. Конечно, часть молодых русскоязычных людей приспособится. Это – четверть, может пятая часть, которая пригодится. А остальных – на конвейер, в чернорабочие, на уборку мусора! Мало ли ещё какие есть вакансии, в которых местное (коренное, свободно владеющее эстонским языком – публикатор) население не заинтересовано.
Как слон в посудной лавке
Ведущий: В любом случае Михаил, это и благодаря вам и людям нашим, этот путь будет преодолён. Других вариантов у нас нет.
Стальнухин: Здесь много зависит не только от местных политиков. Но что зависит от меня? Я – филолог, у меня 10 лет стажа преподавания эстонского языка. Работал в основном со взрослыми, немного и в школе. Приведу такой пример. В 93-м или в 94-м году я работал в Языковом центре. Мы серьёзно задумались над тем, что число часов обучения только увеличивается, а результат – абсолютный ноль. Что делать?
Предложил провести эксперимент. Я преподавал и финский язык, это в обществе ингерманландцев, здесь в Нарве. И свой курс преподавания эстонского языка я построил на базе обучения финскому языку. Предложил тогдашнему директору 14-й школы, которая потом стала гуманитарной гимназией, следующее: давайте я у вас поработаю с выпускным классом один год (факультативно!), его ученики будут у меня учить финский язык. Это для чистоты эксперимента – многие думают, что эстонский и финский это одно и то же, полагая что русскому легко читать на украинском языке, не на суржике.
Нашли (на выбор) класс, где большинство учеников согласилось добровольно приходить на нулевой урок четыре раза в неделю. Годовая программа была рассчитана на 120 часов. Но столько не получилось, ограничились 90 часами, так как у меня была ещё и основная работа. За эксперимент мне ничего не платили, а семью надо было кормить. В мае, непосредственно до выпускных экзаменов, приехала к нам атташе по культуре посольства Финляндии в Эстонии. Она принимала экзамен у моих подопечных. Он был выстроен в точности так, как проводили в те времена экзамен на знание эстонского языка. Тогда были категории владения языком – A, B, C, D, E и F. Экзамен начинали с требований категории А, далее переходили к следующему уровню и так далее.
В этом классе ребята добровольно в течение всего одного года (не 10 или 11 лет) учили на моих нулевых уроках финский язык. Посещаемость была высокая, хотя и не стопроцентная. Но в итоге половина класса сдала экзамен на уровень С, другая – на D. Успех был очевидным. Двум девочкам я даже «сломал жизнь» – они поступили учиться на эстонскую филологию.
Казалось бы всё хорошо, за год, когда есть чёткие рамки понимания, что делается, и как достичь результата, получился именно такой.
Невозможное «окно возможностей»
Стальнухин: Но с этим экспериментом я влез, как слон в посудную лавку… Есть такой Яак Валге из EKRE. Он – историк, засветился в Таллине этим летом, когда ночью помогал закрепить советский флаг ЭССР на барельефе (советского эстонского писателя Юхана Смуула – публикатор), что на стене Дома писателей. Мол, в протест того, что тот участвовал в депортациях крестьян в 1949 году. Кстати, он бы пережил то, что пережил Юхан Смуул, начала напиши что-нибудь такого уровня, как Юхан Смуул, а потом начинай пальцы загибать. Но не в этом суть.
Так вот встречаю в ту пору историка Валге, когда эта программа перехода на эстонский язык обучения уже была представлена и её собирались утверждать (причём даже в центристской фракции несмотря на мои уговоры нашлось несколько человек, которые были готовы всё это поддержать). И говорю ему: мы же с тобой работали три года вместе в Особой комиссии по изучению эстонского языка, как предмета, ты уже знаешь, как реально обстоит дело, ты же понимаешь, что реформа с обучением на эстонском языке обречена на провал. И что я услышал в ответ? В первый раз слышал произнесённое им выражение: «окно возможностей». То есть там, на Украине что-то (кстати, поводом для развернувшейся там трагедии стала отмена русского языка, как языка обучения – публикатор) происходит, а эта реформа (уничтожение русского образования) открывает для русских же подростков… «окно возможностей». ?! Как с такими людьми работать и на что хорошее можно надеяться…
Я никаких сдвигов позитивных не вижу. В лучшем случае какая-то доля русскоязычной молодёжи, которая подойдёт под мерки современной Эстонии, приспособится. Неизвестно, сколько таких будет у нас в Нарве – 10, 20 или 30 процентов. Остальные получат профессионально-техническое образование и лишатся возможности роста, который обеспечивает только высшее образование.
Никакого оптимизма у меня нет, я занимаю выжидательную позицию…
Помните, когда в Йыхви (в Кохтла-Ярве – публикатор) мы приехали в госгимназию осенью 2019 года? Уже в ноябре учреждение потеряло четверть своего личного состава (русскоязычных гимназистов – публикатор). Директор объяснял это тем, что дети из русскоязычных семей не умеют держать правильно вилку в левой руке и чувствуют себя неприкаянными в нашем замечательном обществе, не понимают, что представляет собой эта госгимназия.
Так что поживём – увидим. Может быть я перегибаю палку, но практика показывает, что несмотря на то, что кому-то я кажусь безнадёжным пессимистом, по сути того, что происходит и по результату, к которому мы приходим, я как правило, оказываюсь довольно оптимистично настроенной личностью То есть, на самом деле гораздо хуже бывает, чем предсказывалось.
Публикатор Димитрий Кленский
Таллин, 24 сентября 2023
Дорогие друзья! Нашему сайту нужна ваша поддержка. Желающие это сделать, могут перевести посильную сумму на счёт Правозащитного центра “Китеж”. Центр находится в списке льготников, поэтому с пожертвований возвращается подоходный налог.
MTÜ INIMÕIGUSTE KAITSE KESKUS KITEZH
EE332200221063236182
Пояснение: annetus
